Мастер Теон Акорис, неказистый человечек с тусклыми глазами и небогатом на выражения лицом, выбрался из сугроба самостоятельно, не дожидаясь помощи ошеломленных телепортацией головорезов.
- Очнитесь. - неприязненно порекомендовал он, оглядев шестерку. - Олухи деревенские, телепорта не видели... Отойдите все с ровного, я буду искать людей! Да не глазейте на меня, не на ярмарке!
Ян послушно отступил с поляны под серебряную от инея ель, за ним и все остальные. Он и впрямь не привык к таким штукам, а карту, оставшуюся в комнате с колдовским кругом, разглядывал бы целый день - кто бы мог подумать, что мир такой огромный! - и, действительно, чувствовал себя именно деревенским олухом. Охота была глазеть, как сморчок царапает знаки в снегу! Ян пригляделся да принюхался - по всему выходило, что сейчас закат, но времени едва за полдень, а морозный ветер пах водой и дымом, какой бывает, когда топят смолистыми дровами.
- А чего искать-то? - первым вылез болтливый Берт. - Вон оттуда ветер дует, дымом пахнет, там и жилье!
Колдун скривился, ровно наступил в дерьмо.
- Проверим. Может быть, это охотничья стоянка. - процедил он, полагая, что вымещать дурное настроение на придурках-бойцах - дело недостойное мага. Придурки же разухмылялись, как один, но соглашаться с ними Теон не собирался, и о том, что ближайшее поселение действительно именно там, объявил только через полчаса научного поиска.

- Хей, глянь-ка, залив на сапог похож! - обрадовался невесть чему самый здоровый и простодушный из головорезов, бородач Дине. - А вон за ним и деревушка!
- Это здесь называется "фьорд". - заметил Мастер, за час с лишним ходу притерпевшись к своему сопровождению. - Все помнят, зачем мы идем?
- Наш господин ищет мудрости северных волхвов, по какому-то заумному вопросу. А наше дело маленькое - следить, чтобы с ним беды не приключилось. - ответил Ян, скроив самую честную физиономию, на какую только был способен, и успешно сдерживая рвущийся смех. Воины! Защитники! Вот запалить бы ту деревеньку, потом, после всего...
- Надеюсь, там будет темно. - вздохнул маг.

И действительно, к тому моменту, как они добрались до деревни, грязной, дымной коросты на берегу залива, грань дня и вечера уже сменилась гранью вечера и ночи, и в темноте было не то что глаз - лица не различить. Оттого, наверное, их посомневались, да впустили внутрь, сперва ограды, а потом и самого большого дома - "Зима на дворе, как не впустить?". Яна воротило от такой доверчивости, от суровой простоты здешних людей, все больше светловолосых, краснолицых от мороза, говорящих на языке, похожем на разговор ледяного моря с серыми прибрежными скалами. Так сказала бы Кайе, вечно находившая такие сравнения, что у половины ребят заворачивались мозги от попытки понять услышанное, а вторая половина, что попроще, не слушала вовсе. Но простота простотой, а деревня оказалась вовсе не беззащитной - только в приютившем их доме, длинном, в одну огромную комнату с открытым очагом в середине, готовилось ко сну с полтора десятка человек, среди которых хватало мужчин, явных охотников, и крепких, закаленных севером, женщин. Были и дети, и младенцы, а вот стариков, по южным меркам, мало - должно быть, до глубоких седин здесь доживали немногие. Гостей усадили за стол и накормили, чем было, а было, прикинул Ян наметанным глазом мародера и разбойника, не так уж много, и последовали расспросы. В середину зимы гости бывают нечасто, и интересно было все - новости о соседних городах и деревнях, которых не знал даже мастер Теон, рассказы о дальних землях, и о том, ради чего странники забрались в такую глушь, и мало помалу колдун подошел к своему делу - он-де ищет северной мудрости, и хотел бы поговорить с кем-то, кто больше всех знает о Богах и героях, помнит предания древности да понимает знаки грядущего. Таковой немедленно сыскался - северяне, как один, указали на какую-то ведьму по имени Ингрис. Идти к ней советовали завтра, дивясь, откуда в пришлых силы с дороги говорить о Богах, но колдун решил не рисковать, оставаясь на ночь.

Дом ведьмы, вопреки ожиданиям, стоял не только не на отшибе, а в самой середине деревни, и никак не походил на лачуги выжитых из деревни старух, да и вообще не выделялся среди прочих. Неожиданностью стала и сама ведьма - женщина средних лет, сероглазая, темноволосая и худая, она открыла незапертую дверь одной рукой, второй укачивая посапывающий сверток. Кроме него Ян сходу приметил троих, паренька-подростка и девочек-погодок, и еще одну женщину, должно быть, сестру мужа.
- Это странники из дальних земель, Ингрис. - сообщил неуловимо похожий на нее проводник. - Они хотят услышать о наших Богах.
Женщина оглядела всех по очереди, потом отступила, пропуская внутрь, но у Яна по хребту пробежал холодок - ведьма смотрела спокойно, без гнева и страха, но не скрывала, что видит их всех насквозь.
- Не вижу в том зла, но муж мой поутру ушел на охоту, с ним отец его и брат. Не останется ли кто с нами, послушать сказки? Тори, Хвельд, Свен?
И остались, к ужасу мастера Теона, не только перечисленные. Кто-то сбегал за соседями, и вскоре народу набилось столько, что вокруг очага они, вперемешку с чужаками, сидели в два кольца. Кто-то прикатил бочонок, и по кругу пошли ковши с какой-то местной брагой, и Ингрис, прикрикнув, чтоб притихли, завела рассказ.
На северном наречии он, наверное, был песнью, но перевод на всеобщий, которым ведьма владела получше большинства земляков, сгладил рифмы, оставив только ритм, сплетающий слова, как кружево, в колдовской узор. Ян прислушивался было, но вскоре заблудился в зубодробительных именах, слоге, пересыпающем слова, как пороги - течение ручья, и непомерно иносказательных образах, впрочем, местные не особо оскорбились такой непочтительностью со стороны простого вояки. Так прошел час, другой - убийца даже заподозрил, что их раскусили и теперь пытаются усыпить нудным повествованием, но мастер Теон слушал с умело изображаемым интересом, и его вроде бы вовсе не клонило в сон, а того, что произошло, как только Ян в очередной раз смирился судьбой, не ожидали не только местные, но и сами головорезы. Колдун встал, оборвав хозяйку на полуслове, и вдруг из невзрачного хмыря превратился в статного воина в золоченом доспехе. Лица его Ян не видел, но видел, как из-под шлема выбиваются медные волосы, и как прислоненный к стене посох вдруг обернулся здоровенным молотом. Северяне так и шарахнулись прочь, мигом расширив живой круг на добрых три шага, головорезы, уже попривыкшие к колдовским выходкам, спокойно встали рядом, но ведьма, ради которой было устроено представление, не шелохнулась, только всезнающий взгляд наполнился усталостью и тоской.
- Достаточно, Ингрис. - прогудел Теон немного ненатуральным голосом. - Вижу, ты знаешь достаточно и достойна того, что тебе уготовано. Вставай и идем.
Но женщина и тогда не двинулась с места, и Теон нахмурился.
- Ты не узнаешь меня, знающая?
Тогда Ингрис подняла лицо, и тихо ответила, с трудом выговаривая слова эльфийского языка:
- Ты лжешь. Но я пойду с тобой, чтобы отвести беду от моего дома. Позволь проститься с детьми.
Колдун покачал головой и ответил на всеобщем:
- Не нужно. Клянусь, не пройдет и семи дней, как ты вернешься домой. Идем, время не ждет.
- Вы слышали слово. - отозвалась ведьма, - Скажите Фейниру, как все было, пусть не ищет меня. - и, бережно передав ребенка старшей дочери, неодетой вышла прочь. Люди проводили их до околицы, потом отстали, но дальше лесной опушки Теон не пошел, на первой же поляне взявшись чертить круг портала.

Гора Калиб'ан, база Анклава.

...Круг портала полыхнул золотом и угас, и Асна облегченно вздохнула. Она терпеть не могла инспекции мастера Дарна, равно как и его самого. Ну что, скажите на милость, может сломаться корабле, запертом в доке и населенном командой поднятых пиратов да небольшой группой некромантов? Но так или иначе, а проклятый эльф наконец-то убрался, и настроение магички с каждым вдохом возвращалось на должный уровень. Но только она направилась к двери портальной, как та распахнулась, и на пороге тенью возникла Ингрис.
- Чужие здесь. - доложила она, как обычно, без какой бы то ни было почтительности. Асне было все равно, а вот остальные злились, но ничего не могли поделать - изломанная, скованная заклятьями северянка все же выполняла свои прямые обязанности, да к тому же снабжала всех четверых приличным запасом энергии, и делала всю черную работу с трупами. По слухам, ее когда-то притащили сюда ради легенд, в которых вроде бы фигурировал корабль с мертвецами, но легенды оказались бесполезны, к тому же он не желала рассказывать их вновь, но не пропадать же почем зря довольно способно жрице? Смысл услышанного дошел до замечтавшейся Асне не сразу.
- Что?!
- На палубе. - равнодушно ответила Ингрис, говорила она не по своей воле. - Стоят себе, озираются.
Но раньше, чем она договорила, Асне уже била в тревожный колокол, и благодарила судьбу за одно - за то, что Дарн уже убрался восвояси.

У Дамиана больше не было тела, чтобы говорить, но когда он негромко поинтересовался, не забыл ли Нар чего, его голосом, в котором наконец-то прорезался азарт боя, заговорила вся Крепость. И в тот же миг рядом с призраком появилась невысокая женская фигурка. Она висела в воздухе, не касаясь того, что прежде было землей, и выглядела измученной, но вроде бы живой и более ли менее невредимой. Еще мгновение - и пальцы демонолога мертвой хваткой сжались на пустоте, Риан прекрасно видела это, потому что теперь находилась как раз напротив него, третьей в ряду неподвижных фигур, по левую руку Ратеза. Еще одно - бесплотное прикосновение, одним своим существованием разрушив всю хлипкую защиту, быстрее, чем эльфийка успела почувствовать боль и животный страх пустоты, скользнуло холодком по основанию шеи, и исчезло, оставив ей немного сил, чтобы худо-бедно хватило на поддержание оглушенного сознания, и все трепыхания скованной воли увязали, как в болоте, в необоримом бессилии. Прогадал Дамиан, поставив на чудовищную, непозволительную для любого могущественного мага слабость привязанности, или безумец-Нар действительно остановится, пытаясь вернуть тех, кого считал чем-то средним между друзьями, игрушками и цветными кусочками в витраже его собственного мира, по всему выходило, что не вернутся они или втроем, или вчетвером. Ратез, она знала, не рассчитывал вернуться, и мир не обеднеет без нее самой, но что будет с Гаэтой, если погибнет алия? Все теперь зависело от того, сумеет ли Нар сбежать и привести сюда что-то еще более прожорливое, и от того, с кого начнет Дамиан, если заложники покажутся ему бесполезными. Если с Аэллы, и не будет торопиться, тридцати ударов сердца должно хватить...

Добавлено (09.02.2009, 18:50)
---------------------------------------------

Гора Калиб'ан, база Анклава.

- Я сказал - живьем! - в голосе Каарна теперь отчетливо слышалось раздражение. - Ему все равно не уйти с корабля! - Дурные бабы, пройди копье по сердцу, лазутчик свалился бы с реи уже мертвым, а расспрашивать мертвецов - дело нудное и неблагодарное даже для настоящего мастера, просто пустое мертвое тело не способно поднять из памяти то, что поднял бы живой разум, а убить, заперев в трупе душу, можно только в лабораторных условиях. Он все равно свалился, и, похоже, зашиб своей тушей бедную служанку. Некромант выругался с досадой, одновременно направляя к нему мертвецов - каждой ответственной хоть за что-то группе полагался такой вот живой резервуар Силы, теперь когда еще выделят кого-то взамен...

То ли верная рука оглушенного падением убийцы в кои-то веки подвела, смазав направление удара, то ли Боги вступились за верную жрицу, но сколько ни смотрел ей в лицо потрясенный Криг, всевидящий, бесконечно усталый взгляд все не туманился предсмертной поволокой, только серело лицо да медленно расползалась по доскам темная лужа.
- Беги! - велела Ингрис голосом, отрицающим любые возражения, неожиданно живым и сильным для умирающей. - Возьми амулет с моей шеи, и беги! Боги смилостивились, я свободна теперь... Они с тобой, я вижу их тени за твоей спиной. Ты не пропадешь, Криг... - не дождавшись послушания, она приподняла руку, явно намереваясь залепить бестолковому малышу-оборотню отрезвляющую оплеуху, но сумела только провести дрожащими пальцами по колючей щеке, наполняя теплом своей недожитой жизни. Потом рука женщины бессильно упала на грудь, и глаза закрылись, но одно за другим спадали заклятья, и измученное лицо прояснялось нездешним покоем.
- Вот он! - раздался, казалось, прямо над ухом незвучавший доныне женский голос. Самой кричавшей было не разглядеть за широкими спинами подвластных мертвецов, что уже разделились и намеревались взять нарушителя в кольцо. - Асна, сюда, эта еще жива! Успеешь!

- Вот он! - раздался, казалось, прямо над ухом незвучавший доныне женский голос. Самой кричавшей было не разглядеть за широкими спинами подвластных мертвецов, что уже разделились и намеревались взять нарушителя в кольцо. - Асна, сюда, эта еще жива! Успеешь!

Черта с два... Криг коробило от того что нужно было сделать, но нужно довести дело до конца. Матушка должна обрести покой. У него было дурацкое чувство нереальности происходящего словно он вечно стоит на коленях рядом с телом старой женщины со стилетом в руке... Он нажал секретную пружину на рукояти и узкое лезвие раскрылось в ране словно цветок. Ассасин с усилием провернул его - теперь сердце в любом случае превратится в фарш... Пора. Он развернулся и подковылявшая тварь на мгновение отшатнулась. Это было странно, но грех не воспользоватся. Оборотню было не привыкать бегать на четвереньках, поэтому рванувшись с колен, он предпочел этот способ передвижения. В человеческой ипостаси он был лишен изящества, но это было лучше чем ползти. Да и до борта было рукой подать, свего пара футов. Внизу темнела полоса швартовачного фала, уходящего к небольшому причалу, выстроенному на каменной терассе. Криг снял арбалет и отцепил ремень от крюка, встроеного в ложе и на котором оружие можно было носить на поясе. Конечно это не специальная кошка, но какой-никакой блок у него получился. Оборотень еще раз обернулся на преследователей и перевалился через край палубы... Арбалет был сработан прочно, а Криг уже стал забывать те времена, когда он мог назвать себя сытым и живот не прилипал бы к спине... Оставлось уповать на удачу. Крепления выдержали - он пронесся куда то вниз, ударился обо что-то, так что выбило из груди весь воздух, а из глаз поспались искры и кубарем покатился в темноту по каменому полу, страясь сжатся в комок и ничего себе не сломать... Пол был чуть влажный и приятно холодил расгоряченый лоб... Пальцы нащупал арбалет. Клепаный корпус и рукояти немного помяты, хотя складные плечи уцелели. Крюк все-таки вырвало с мясом, оставив после себя неаккуратную дыру в полированом дереве ложа... Где я... Крохотный склад с припасами. Тюки, бочки... Оборотень из последних сил отполз в угол, зарылся в кучу тряпья и потерял сознание...

Добавлено (24.02.2009, 13:42)
---------------------------------------------
С высоты птичьего полета вид места изменился несильно: разве что колонны стали совсем уж нереально тонкими и длинными, но уходили они все еще куда-то далеко вверх, в неразличимую мутную дымку. Некоторое время я просто летел к источнику света. Какое-то странное ощущение тревожило меня; казалось, будто я чего-то не учел, о чем-то забыл. Что там, интересно поделывает Дамиан с Риан и Ратезом? В любом случае, у меня нет никакого шанса узнать об их судьбе раньше, чем я доберусь до хозяйки этого места-тела. В том, что окружающее меня пространство - просто некий орган, каким-то образом исполняющий свои функции в теле страшного явления, то ли Вселенной, в которой звезды и галактики вместе со всем прочим собрались воедино и слились в живом создании, то ли вовсе непостижимой, за гранью даже моего понимания находящейся тварью, я не сомневался...
Через некоторое время я разобрал в однообразном пейзаже крохотный силуэт, бредущий по дороге туда же, куда и я. Когда я снизился, то увидел также небольшой провал-котлован, который, видимо, оставил за собой этот человек - ибо больше тут никого не было и следить было некому. Замеченный мною действительно был похож на человека; когда я совсем приблизился к нему, то осознал, что размеры человека столь велики, что он мог бы прокатить меня на плече, как ручного попугая. На этом его отличия от простых людей не заканчивались; он был гол и очень непропорционален, этот великан, его руки и ноги были очень длинны и худы, всклокоченная шевелюра напоминала гриву, но бороды у великана попросту не росло; вдобавок у него было длинное лицо ученого какого-нибудь университета или настоятеля монастыря, и мутные, потухшие глаза.
Я не знал, как будет вести себя этот великан - нападет на меня, попробует заговорить - например, на языке жестов его запредельной родины, ага, - или поведет себя как какая-нибудь невоспитанная галлюцинация - исчезнет, переменится, еще какую-нибудь штуку выкинет... Я решил с ним заговорить. Если что - спалю его к чертовой бабушке или сбегу, благо он выглядит совершенно измотанным и замученным и ни разу не агрессивным.
-- Добрый день, уважаемый! - Объявил я так громко, как смог, подлетев к великану на расстаяния метров пяти. - Как погодка?
-- Здесь не бывает другой погоды, никогда не наступает ночь и не происходит смены сезонов, - Ответил он неожиданно приятным, ровным голосом. Он остановился, заметив меня, и сел на пол. - Вы, видимо, решили выяснить, не опасен ли я и не смогу ли дать вам важную для вас информацию? Я совершенно не опасен, но и на вопросы ваши ответить, скорее всего, не смогу, - он развел длинными, тонкими руками. - Если мы оба направляемся к одному и тому же - к здешнему светилу, - то вы и без моих советов достигните его за много более короткие сроки чем я. Вы окажетесь в нем уже через десять минут, а я иду к нему уже пятнадцать тысяч лет...
-- Ничего себе, - Я буквально вздрогнул от такой цифры. - И что же сподвигло вас на столь долгое и странное странствие?
-- Ах, я всего лишь микроскопический преданный своей госпожи, - Равнодушно отмахнулся он, но так, как было бы принято при каком-нибудь высшем обществе и при дворе. Подобные ужимки у голого пятнадцатиметрового великана... - Жизнь за жизнью я поклонялся ей, не помня себя и не связывая разрозненных звеньев одной цепи - своей судьбы; каждый раз на протяжении пятнадцати инкарнаций я становился жрецом женского божества и каждый раз к концу жизни оставлял свой культ. Каждая из богинь была мала, ограничена, неполна! - он всплеснул руками и это был, пожалуй, первый его эмоциональный проблеск за беседу. - В конце концов я понял, кому я должен поклоняться, вспомнил все пятнадцать попыток... И вот я здесь. Родился прямо из щели в земле, - Он кивнул на котлован, - И иду к своей хозяйке.
-- Пятнадцать тысяч лет?! Бредете эти пятьдесят метров?! - До котлована действительно было не более полусотни метров.
-- Да, - Он кивнул и посмотрел на меня задумчивым взглядом. Потом в его взгляде что-то переменилось. как будто он что-то понял. - А, вы не видите. Точнее, вы еще не смотрели. Это место для простых глаз бессмысленно; здесь очень интересный пространственно-временной и энергетический ландшафт. Я, например, только что вышел из эфирного и водородного моря, в котором много хищных черных рыб... Оно здесь, в этих "пятидесяти метрах", как вы сказали. - Он снова кивнул в сторону котлована, - Но я достаточно долго его переплывал. Клянусь, ни в одном из миров нет столь большого моря! Но в него не так просто попасть. Я - преданный своей госпожи, а все это место - это она. Я молюсь самим своим присутствием здесь и поэтому не движусь, а скорее изучаю это место во всех его подробностях, складках и щелках. Сами посмотрите вокруг внимательно.
Я осмотрелся. Что, это место - огромная система миров, вроде как система Обителей, взаимопроникающих и связанных? Я сосредоточил внимане, и - еле удержался в воздухе. Меня более не окружала мертвая каменная пустыня, все пространство вокруг было заполнено мириадами светящихся нитей, сверкающих сфер, странных многогранных фигур, загинающихся в самих себя и скрывающих внутри целые миры. Пространственных координат вокруг было!.. Как если бы какой-нибудь великий Архитектор создал совершеннейшее и самое сложное из своих творений! Колонны же служили чем-то вроде мощнейших накопителей и транспортационных узлов, столь энергетически концентрированных, что выражались материально. Уверен, если бы я захотел пощупать эти монолитные изваяния - они не оказались бы каменными наощупь!..
-- Насколько я знаю анатомию человеческого мозга, - Доверительно заметил мне голый великан, - Это место очень на него похоже. Колонны играют роль клеток-нейронов, а энергетические конструкции между ними и "карманы" в которых содержаться целые миры - всего лишь мимолетная мысль здешней хозяйки. Уверен, она помнит все свои мысли с самых времен своего появления, если такие были...
-- А вы знаете анамию человека? - Удивился я.
-- Конечно, я знаю свою анатомию, я ведь был жрецом и лекарем! - Важно кивнул великан, а потом посмотрел на меня несколько виновато и смущенно. - Но, наверное, не вашу. Анатомия нечеловеческих рас мне незнакома, а вашу я вообще определить затрудняюсь...
-- Н-да, в общем, ясно, - Кивнул я равнодушно, - Так мне можно и ускорить свое продвижение? Скажем, нырну вон в ту светящуюся речку, во как несется...
-- Только будьте осторожны! - Заметил великан, - Если вы попадете в мысль хозяйки, которой она будет думать о каком-нибудь разрушении или мучении... - Он со значением посмотрел на меня. Потом улыбнулся. - Ну, не буду вас задерживать. Я чувствую себя немного смущенно в вашем присутствии - ведь я буду наслаждаться многообразием госпожи еще многие тысячи лет, я только начал, а вы уже скоро встретитесь с ней самой.
-- Да, я уже, пожалуй, откланяюсь! - Кивнул я. Мы с этим голым фанатиком действительно поклонились друг другу и я нырнул в один из сияющих потоков, обвивающих колонны.

Сеть лопнула со стоном порванной струны, и тут же, с ударом спиной о твердое, выбившим, как показалось, душу из тела, но на самом деле - всего-то дыхание из легких, к нему прибавился поразительной чистоты звон в голове. Отзвенело, впрочем, довольно быстро, а там и прояснилось перед глазами, не вполне, но достаточно, чтобы оглядеться.

Впереди, шагах в десяти, взгляд упирался в столб, черный, как и дощатый пол, и все вокруг, от столба к полу и по сторонам тянулись веревки и канаты, какие-то сооружения, совершенно незнакомые на вид, а за ним - что-то грязно-серое, треугольное, вроде огромного натянутого полотна, и, кажется, стена в темноте - чего там точно не было, так это открытого пространства, и даже пахло гнусно - затхлостью, мертвечиной. По бокам, в десятке шагов слева и справа, виднелась оградка в половину человеческого роста высотой, густо облепленная чем-то серо-желтоватым, подозрительно напоминающим по цвету кость, на ней - какие-то механизмы, навроде здоровенных арбалетов, за спиной была стена, но небольшая, как от сарая, а за ним в небо уходил еще один столб, так же опутанный веревками и обвешанный полотнищами уже квадратными - ни дать ни взять мачта с парусами, только откуда ей взяться, если поблизости нет воды?

Все это ничего не проясняло, но прежде, чем Риан осмелилась оторваться от надежной опоры и пойти на звук голосов, различаемых где-то сзади, раздался треск, с каким рвется добротная ткань, затем явилась и трещина. Трещина вздрогнула, выплюнув Ратеза, и исчезла, будто ее и не было, только гарь выжженной степи повисла в воздухе, задавив собой все здешние запахи.

Добавлено (25.02.2009, 23:03)
---------------------------------------------
Застывшее в крике лицо женщины одетой в темную хламиду, занесенная для удара рука, объятая искрящимся маревом... вокруг вперемежку люди и твари. Что может остановить женщину? Как задержать остальных? На тренировках ассасинов учат тому, что оружие не главное. Это благородные рыцари готовы молится на свой клинок. Но оружие убийцы он сам, остальное лишь инструменты. Можно и вилами помахать коли своя железяка сломалась, да что там. Даже коровьей лепешкой не грех залепить в рожу стражнику, пусть подавится своим благородством. А еще нужно действовать не раздумывая, и не дай Боги остановится хоть на секунду. Будь везде и нигде. Паника вот лучшее подспорье. А колдуны все таки любят простор. Чтобы со вкусом шарахнуть своими молниями да шарами, да руками помахать всласть. Посмотрим что будет делать свора сытых собак, и посередке волк, которому нечего терять.
Криг вложил душу в этот хлесткий удар снизу вверх, за Ингрис, авансом!. Когти пропахали шею и щека девушки превратилась в кровавые ошметки, глаза остекленели, пока она осознавала, что произошло. Н-да милая. Будешь ты у меня косенькая, да в полосочку. Если не подохнешь во время свидания. - Асне! - кричит мужчина - но та уже падает на колени, и в горле клокочет вой, готовый перейти в рыдания. Но упасть ей не дали. Оборотень рванул ее за подмышки и прикрываясь содрогающимся телом попятился к корме судна. Не уверенный что маги, будут переживать по поводу безвременной кончины коллеги, он просто тащил девушку как щит, оскалившись и поводя, заряженным арбалетом из стороны в сторону. Ощутив спиной дверь он пинком распахнул ее и ввалился внутрь... Где-то сбоку раздался хлопок и белесый слепящий свет разлился по палубе. Пока народ снаружи разевал варежку, Оборотень втащил девушку внутрь и захлопнул дверь. Намотав каштановые волосы на кулак, он рыкнул ей в лицо и смог наконец оглядеться. Вокруг было... очень много всего. Центр комнаты занимал огромный стеклянный шар, от которого вверх уходили медные клепаные трубки. Рядом высилось нечто, напоминающие храмовую кафедру, которая венчалась... наверное это было рулевое колесо, вот только закреплено оно было вертикально, с единственной, опять же торчащей вверх рукоятью. Из пола выступал ряд узорчатых рычагов. - Ну! Как этим управлять?! - Криг тряхнул Асне, добавив для верности пару пощечин по уцелевшей стороне лица. - Не отрубайся, ведьма! Или тебе еще мордашку подправить? Что?! Я не понимаю это лепет! Пальцем показывай! Трясущаяся рука указала на красноватый рычаг с волнистыми линиями на рукоятке, потом на синий с тремя продольными канавками и наконец на колесо. Оборотень потащил ее кафедре. - Надеюсь ты умная девочка. С первым щелчком внизу, где-то в чреве корабля словно пробудился огромный шмель. Сначала легкое, на границе слышимости жужжание переросло в могучее ровное гудение. Шар в центре налился лимонным пульсирующим светом. Трубки выходящие из него легонько дребезжали в такт. Синий рычаг. Корабль тряхнуло, он словно бы закачался на волнах как ладья, у которой подняли якорь и отвязали от пирса. Оборотень налег на рулевое колесо. Влево оно просто не поворачивалось. Зато вправо пошло, даже с легким музыкальным звоном... На палубе в это время пришли в движение гигантские крылья. Вот они затрепетали, потом со скрипом провернулись деревянные ключицы, закрутились колеса и блоки. Пауки висящие на такелаже захныкали и бросились по своим местам. Теперь корабль управлял своей командой. Они были нужны там, где ослабевали и гудели тросы, где малейшее натяжение играло свою роль в сложном механизме полета.

База встретила ее полутьмой и тишиной - в здешней портальной было пусто, а один светильник перегорел, и никто не потрудился заменить его. Вспомнив об осторожности, Янина отмахнулась от этого неуместного воспоминания, и выскочила в коридор, едва не сбив высокую, внушительного вида стихийщицу. Та немедленно заорала "Они здесь!", но Янина сунула ей под нос одну из многочисленных меток, и коллега умолкла - она была много ниже должностью.
- Мне нужно к руководству! На корабле мой человек! Проводи! - рявкнула Янина в манере, подхваченной у наемников. Прозвучало глупо и неубедительно, но через какую-то сотню шагов она уже повторяла сказанное здешнему главному, командиру базы.
- И что же он там делает? - прищурился он в ответ, и Янина прокляла тех, кто набрал в Анклав людей, да еще и поставил их на руководящие посты.
- Не знаю. Он должен быть на другом конце материка. Но мне очень любопытно, поэтому будьте добры сохранить всех посторонних на корабле живыми и способными говорить!
- Да мы уж как-то сами догадались, госпожа. - поморщился человек. - Посмо...
- Взлетают!!! - оборвал его влетевший в кабинет помощник.
Человек, однако, не растерялся.
- Открыть ворота, пусть летят. - спокойно распорядился он. - И пошире, не то врежутся еще, крыло повредят. Они все равно не сумеют отключить портал, возьмем, когда узнаем, куда летят. Что с дежурными?
- Асна ранена, в заложниках, остальные растеряны.
- Пойдемте, госпожа Янина, посмотрим на проделки ваших подчиненных. - предложил главный, и вышел, для верности прихватив ее под локоть.

Доком кораблю-страшилке служила огромная, почти не освещенная полость в камне, и гора вокруг нее была так изъедена пещерами, ходами и коридорами, что напоминала пень, наполовину ушедший на корм древоточцам, и выглядела так, словно может обрушиться в любую минуту, а причалом - приспособленный под площадку и пристань выступ в ее верхней части. Опасение усилилось, когда ворота, занимавшие добрую четверть стены, дрогнули и разошлись, складываясь гармошкой - Янина не понимала, как пик до сих пор не провалился внутрь себя, коллегам на головы, а "Мертвец", похожий на настоящие корабли так же, как служившая на нем нежить походила на людей, уже не только ожил, но и начал медленный, неловкий разворот - кто бы ни стоял у штурвала, кажется, он видел его впервые. Магичка прикинула, что если он упадет так неудачно, что кристаллы взорвутся - от бараков, занимающих дно пещеры, не останется даже воспоминания.

Добавлено (27.02.2009, 18:02)
---------------------------------------------
-- Долго еще развлекаться думаешь? - Спросил меня странный, неприятно-насмешливый голос. Он был похож на голос недоброго старика, разговаривающего с, по его мнению, глупым и смешным недорослем. Давно я не слышал этого голоса. Моего собственного голоса.
-- Второй?! - Я тут же застыл на месте, пытаясь найти противника.
-- Ага, это я. - Спокойно прогнусавил этот прыщ. - Давно не виделись, да? Мне нужно, чтобы ты с минутку постоял... Ну, или повисел спокойно. Тебе это, впрочем, нужно даже гораздо больше, чем мне. - Голос исходил сразу отовсюду; не удивлюсь, если он просто звучал у меня в голове.
-- Зачем же это, интересно? - Хмыкнул я издевательски. - Ты вроде в последнее время ничего не хотел, сидел себе тихонько и не дергался, а тут вдруг капризы - летай, не летай, виси, стой... Не хочешь вернуться к прежнему времяпровождению?
-- О, я от него и не отвлекался, - Усмехнулся голос мне в ответ. - Хотя теперь я сменил поле деятельности, но, как и раньше, добиаюсь пользы для нас обоих. Ты кое-что пропустил в своей поспешности; видишь мерцающие пылинки, наполнившие пространтство? - Я действительно оглянулся; мир вокруг и правда начала светиться, будто в каждой частице воздуха зажглось по маленькой звездочке или огоньку. Оранжево-коричневому огоньку. - Думаешь, ты движешься к сверкающему огненному шару, чему-то вроде звезды. Ты не прав. Ты уже достиг своей цели... почти. Меня лишь попросил поспособствовать твоему переходу на следующий уровень этого места. Смотри на свет...
-- Да, щщщас! - Яростно выкринкнул я, но было поздно: меня поглотил мрак.

Добавлено (27.02.2009, 18:17)
---------------------------------------------
В этот раз я не терял сознания, но на мгновение оказался беззащитным. Я весь сжался в комок и приготовился сжечь, разорвать и уничтожить все что угодно, что попадет мне в руки - просто для острастки. Некоторое время я пребывал вообще вне понятия времени и телесности, меня как будто запихнули в узкую трубку и протаклкивали куда-то сквозь нее, но вскоре понял, что стою на ногах, на твердой почве, однако по колено мне доходит вода, и все вокруг поглощено непроницаемым мраком.
Не успел я очнуться, как услышал злой яростный крик, какой может издать только раздраженный чужим вторжением зверь. Я тут же зажег на ладони правой руки огонек, а левой приготовился колдовать, но неожиданно понял, что первое действие не сработало - взглянув на руку, обнаружил, что на кончике пальцев едва теплиться огонек, как на почти потухшем угольке. Но сила огня была велика! Зато темень, наполняющая это место, была будто сгущенной в тысячу раз, сквозь нее не было видно никакого огня. Тут же я был наказан за свою нерасторопность, за то, что растерялся в неожиданных условиях: меня что-то сильно ударило в грудь, втолкнуло в воду, а потом взбросило вновь высоко в воздух. Вокруг талии сомкнулись странные мясные зубы; как будто мягкие, но держащие очень крепко, склизские, но практически герметично сдавившие меня.
А потом меня вдруг засосало между этих зубов. Я ощутил, что меня глотают. "Ну, посмотрим, чья возьмет, тварь! - Зло подумал я. - Такие как ты редко уязвимы снаружи меньше, чем изнутри. Нужно будет проложу себе третий выход из этой туши!.."
Однако этого не потребовалось. С превеликим изумлением я понял, что вываливаюсь в какую-то слабо освещенную залу.
Пребольно шлепнувшись на твердый дощатый пол, я тут же вскочил, размахивая все еще не погасшим огоньком на руке и готовясь взрастить из него сколь угодно мощный сноп пламени. Однако вокруг не было ничего, что могло бы мне повредить...
-- Вот это желудки у здешней твари, - Хмыкнул я. - Или я просто провалился в какой-то чертов лабиринт внутри этих "огоньков в воздухе"... Наверняка это и есть самый центр разума всей этой... Твари. Данный мне в ощущении, ага.
Я потушил огонек; он был бесполезен в маленькой, но достаточно уютной комнатке. У стен, оклееных цветной бумагой благородных мягко-зеленых оттенков, стояли стеллажи с небольшими, аккуратными книжками, в комнате была постель и окно - через последнее, а вовсе не через пищевод странной твари, я сюда и попал. Единственный выход отсюда, кроме окна - дверь в противоположной стене.
Ну отлично. И что теперь делать?
Я сделал пару шагов к двери, однако она вдруг распахнулась, и в комнату вошла хозяйка.

Добавлено (27.02.2009, 18:47)
---------------------------------------------
В этот раз я поднял обе руки и приготовился сотворить Огненную Сферу или соскользнуть в Обитель с максимальной скоростью. Не верил я ни во что в этой комнатке, и в облик ее хозяйки - тем более. В гигантскую тварь, живущую в кромешной темноте и движущуюся в воде бесшумно как в воплощение внутренной сущности этого места и этого существа - гораздо больше, чем в неразменявшую еще третьего десятка девку, в одном лишь странном вязаном платье, не доходившем ей до колен, мешковатом и со слишком большими и длинными рукавами - будто это была шерстяная мужская рубаха.
А это наверянка и была таковая. И больше на девке ничего не было.
-- Барболага, защищай мое тело, - Скомандовал я и попытался увиделить аватару хозяйки во всей ее полноте - за счет чего ослабилось мое внимание на ее физическом облике и поведении, а значит, и моя физическая безопасность была поставлена под угрозу. Барболага тут же облек меня собой, блестящим черным покровом, выпустив множество рук, щупальцев и черт его знает чего, чтобы удержать возможного противника.
-- Силен ты зданим числом и могуч, - Нагло-равнодушно заметила девка. Отпила из только чейчас замеченного мною у нее в руке стакана, наполненного чем-то темным. - Да не дергайся ты так, та, что должна была тебя проглотить - проглотила уже, поздно с ней сражаться. А я здесь не затем чтобы тебя есть. Хочешь какао? - Она сделала еще один глоток и протянула стакан мне.
Удивительно, но душой своей, психикой и эмоциями, она представляла собой обыкновенного человека! Девушку лет двадцати; слабую, невыносливую телом, спокойную по складу ума и характера, явно странную для женщины - но обычного человека! Даже магический потенциал был в ней посредственный, хоть и не полностью отсутствовал.
-- Ты кто вообще? - Ощущая раздражительную беспомощность, наконец спросил я.
-- Живу я тут, - Онаулыбнулась и пожала плечами. - А вообще - я то же самое, что сожрало тебя минуту назад. Просто совсем с другой стороны.
-- Да, ясно, примерно так я и думал, - Вздохунл я, поглаживанием успокаивая Барболагу. - Расскажешь мне, чтот тут происходит? - Она легкомысленно пожала плечами.
-- Ты бродишь по моему Я. Поскольку мое Я столь же безбрежно и безгранично, как какая-нибудь старая Вселенная, ты тут можешь бродить очень долго. В каждой комнате-ячейке встретишь меня - как в эдаком лабиринте зеркал, только видеть будешь чужой образ. В каждой ячейке я буду не такая, как в прошлой. Выходов из каждой ячейки много, минимум - два, а чаще гораздо больше... Ну что, отойти от двери или в окно полезешь?
-- Не-а, я пока тут посижу, - Хмыкнул я. - С тобой хоть поговоорить можно и говоришь ты в большинстве своем презанятные вещи... А вот расскажи мне - что это за тварь была и чего она сразу на меня накинулась? И что бы было, если бы я ее убил? - Я хитро прищурился.
-- Не знаю, - Она снова пожала плечами - так расслабленно и самоуверенно, как не позволила бы себе ни одна крестьянская или ремесленническая дочь, но одновременно просто, не столь высокомерно, как если бы была дворянкой в собственном поместьи. Странная девчонка. - Каждая из нас знает лишь себя. А насчет убить... Дак проверь, - Усмехнулась девчонка, - Полезай в окно да порви, или меня вот убить можешь. Можешь же и дверь заколотить, и замкнуть пару комнат друг на друга, много чего можешь - я тебе препятствовать не стану вообще. Твори, что душа пожелает. - Потом она вдруг засмеялась - засмеялась так, что Барболага сам по себе вернул на место все конечности. Смеялась гогочущим, торжествующим смехом, таким злым и отвлеченным, что, казалось, Второй торжествует над поверженным мною. - Броди здесь хоть до скончания времен, как перекати-поле по целому миру, или ломай тут все, разрушай, тратя себя, делай что хочешь. Я так велика - и заметить тебя не успею, как ты уже умрешь от старости! - Она хихикнула, уже своим голосом. - Или от голода. Не знаю, как тут с едой. Разве что какао есть... Хочешь какао? - она снова протянула мне такан.
-- Ага, хочу, - Я грубо ткнул Барболагу, подошел к девице и взял стакан. - Не много-то я из тебя вытрясу. А какао - глядишь, очередной выход отсюда! - Я задумчиво поглядел на жидкость. - Интересно было бы споить ее той твари, от которой я только что явился, хе-хе... Но ладно уж, сам справлюсь.
И я выпил какао одним махом.

Добавлено (27.02.2009, 19:09)
---------------------------------------------
Когда я равнодушно уронил пустой стакан на пол, рядом уже не было нагло-простодушной девки. Стакан жалобно звякнул и разлетелся на куски. Я был посреди комнаты без дверей и окон, в каменном мешке, освещенном только несколькими факелами. В углах комнаты притаилась мгла.
-- Какое замечательное место, - Хмыкнул я. - И какой отличный напиток!.. Тьфу, дрянь горькая!
Я решительно подошел к одной из стен и уперся в нее ладонями. Через секунду камень под моей рукой расплавился и потек.Тек он так примерно пару секунд, а потом я вдруг почувствовал острую боль в левой икре - будто ножом ткнули!
От внезапного испуга я отпрыгнул от предполагаемого врага и швырнул в него сноп огня. Но попал в пустое место. Ощупал икру...
След укуса. Я был не один.
Черт возьми, тут что, стая невидимок-людоедов?!
Это было, впрочем, совершенно неважно. Останавливаться и размышлять я не собирался; я собирался искать выход, и в этот раз - не через гглотки здешних обитателей! Глубоко вдохнув сырой подвальный воздух, я скрестил руки на груди, напрягся, а потом рывком выпустил из себя столько пламени, что оно затопило подвал полностью и стены все оплавились и потекли. Некоторое время бушевал настоящий ад, потом я преркатил его взмахом ладони.
Никого. Никто не коснулся моего пламени, никакого запаха паленого мяса или криков боли не говоря у...
Подчиняяс какому-то дикому, первобытному испульсу (ха, чутье меня еще не подводило!) я совершил дикий прыжок в сторону, стараясь однвоременно развернуться и увидеть, кто находился за мною. Секунду я видел маленький темный силуэт, который затем каким-то сумасшедше-быстрым рывком исчез из виду.
-- Ну отлично, дух-людоед, тоже неплохо, - Проворчал я. - Барболага, ЛОВИ!
Уж чего-чего, а рефлексы моего ручного демона - это нечто. Это все что у него есть, но это - сила. Спрыгнув с меня, он столь же быстро, как мечущаяся тварь, кинулся на нее, зацепил когтем и метнул, прибавив к ее скорости скорость собственного броска, в одну из оплавленных стен.
Оно не расшиблось, зато закричало очень и очень сильно. Кровь, оставшаяся на стене, была маслянистой, голубой, явно не человеческой. Мелкая тварь, покрытая чешуей, навроде изуродованного зверской магией гнома или просто чьего-то страшного сна... Широкая пасть от уха до уха, без губ, с клыками, точащими в разные стороны и явно в несколько рядов... Как она мне всю ногу не сгрызла за один укус?!
-- Не-ет уж, в эту пасть я не полезу! - Решил я. - Интересно, ее убийство будет выходом отсюда? Вряд ли, хотя может быть. Барболага, откуда она явилась сюда?
Из аморфного тела демона вылезло слабое подобие человеческой руки и показало в темный угол. Честно говоря, после того, как я сжег факелы вместе со стенами, все углы стали темными, но обычная темнота была мне нипочем и я спокойно видел в ней, а этот угол...
Ох уж мне эти вымороченные загадки! Это даже не интересно - шляться по этим примитивным казематам.
-- Хочу, чтобы следующая комната показалась мне интересней! - Рявкнул я и отфутболил полумертвое тело куда подальше. Примостив Барболагу на прежнем месте, я развернулся к темному углу и двинулся в него, будто там была открытая дверь. Там был просто каменный угол этого подземного мешка, но я прошел в следующую комнату свободно.

Добавлено (28.02.2009, 22:38)
---------------------------------------------
- Мужик! А я вот много чего могу трогать! Могу девку твою приласкать, могу вот по рычажку тюкнуть. Желтому. С глазом, каким-то. Или вот белый смотрю с крылышком. Как считаешь? Стоит или не надо? Я к тому чтобы вы не расслаблялись! Подохнем, так все вместе, разве что жмурикам вашим все до свечки, но что с них тухленьких возьмешь.
Давайте вы лапки то поднимите чтобы я видел. Ты ж понимаешь, что мне эта хреновина все показывает. Фигово конечно, и как ваш шкипер близоглазость и дальнолапкость еще не заработал. Давайте - давайте... Сделай рожу попроще и вон ту красотку слева пни, шепчет она чего-то вроде. Я такой мнительный.... такой нервный. А когда я нервный, я делаю глупости - сечешь?